Позиция экспертов Финансового университета.
Главной темой журнала является анализ стратегий социально-экономического развития России, в подготовке которых сейчас участвует несколько экспертных центров, в том числе Центр развития стратегических разработок во главе с Алексеем Кудриным и Столыпинский клуб под руководством Бориса Титова.
Первый раздел Вестника «Стратегии развития России» посвящен детальному разбору «Стратегии ЦСР 2018–2024 гг.», а также сравнению этой программы со «Стратегией Роста», разработанной по инициативе Столыпинского клуба по поручению Президента Пр-1347 от 14.07.2016. В настоящее время работу над этой программой продолжает Института экономики роста им. П.А. Столыпина, в научный совет которого входят также эксперты Финансового университета.
Обе программы были представлены Президенту на совещании по экономическим вопросам 30 мая 2017 года. Первая статья «Стратегия ЦСР 2018–2024 гг.: лозунги, мифы и реальность (позиция экспертов Финансового университета)» как следует из названия, содержит подробный анализ материалов указанной стратегии, доступных публично. А именно, презентации с совещания у Президента. К сожалению, более подробных материалов по Стратегии ЦСР не представлено и публичная дискуссия не ведется.
Коллектив авторов, включая ректора Финансового университета д.э.н., академика Э.М. Эскиндарова и проректора по научной работе д.э.н. А.М. Масленникова, ключевой проблемой Стратегии ЦСР назвал отсутствие «реальных экономических мер» реализации предложений, а также «внутренних резервов для достижения поставленных целей». Авторы отмечают, что большинство целевых индикаторов программы имеют слабое обоснование или же приводятся без обоснования. Стратегия ЦСР не раскрывает цепочку «цель – средство достижения – результаты».
Всего эксперты видят в программе ЦСР 7 ключевых недостатков:
Не дана оценка и не определены внутренние резервы роста.
По мнению авторов, ключевые резервы лежат в области повышения эффективности и сокращения издержек. В этой связи идея ЦСР создания «консорциумов» напоминает опыт госкорпораций, которые оказались малоэффективными. Снижение тарифов, борьба с коррупцией, неоправданно высокие вознаграждения топ-менеджмента, бюрократизация также содержат большой потенциал высвобождения средств.
Не определены условия развития человеческого капитала.
Повышение расходов на здравоохранение на 0,7 п.п. ВВП, предложенное ЦСР лишь «вернет расходы к уровню 2012 года», поскольку за последние годы сокращение таких расходов составило 0,6 п.п. ВВП. Повышение расходов на образование на 0,8 п.п. вообще не компенсирует снижение, составившее в 2013-2015 гг. 1,2 п.п. Авторы отмечают, что предложение повысить число глобальных университетов уже предусмотрено текущими документами развития РФ. В здравоохранении предложение ЦСР «заменить существующую систему оказания первичной медицинской помощи системой помощи на основе врачей общей практики» также не находит поддержки у экспертов Финансового университета, так как это противоречит рекомендациям ВОЗ.
Ключевая претензия в данном блоке касается повышения пенсионного возраста, которое в условиях снижение уровня жизни, отсутствия в Стратегии ЦСР планов создания новых рабочих мест приведет к существенному снижению уровня и качества жизни людей и вызовет «новые всплески заболеваемости и смертности у лиц предпенсионного возраста». Предложения по повышению доходов населения и пенсий, по мнению авторов статьи, «носят декларативный характер».
Заложенный KPI повышения пенсий (на 30% к 2024 году) достигается автоматически при повышении пенсионного возраста. Реального роста благосостояния граждан предпенсионного и пенсионного возраста не произойдет.
Нет опоры на конкретные триггеры в секторе материального производства.
Другими словами, в программе ЦСР «не выделены отрасли, которым следует придать ускорение в развитии <…> В частности, ничего не сказано о развитии обрабатывающих производств, приборостроения, станкостроения и др.» В программе ЦСР заложен незначительный рост инвестиций, который не сможет всерьез повлиять на динамику ВВП. Авторы отмечают, что «резкий рост инвестиций невозможен без концентрации промышленного капитала». При этом «ни одной стране в течение XX века не удалось перейти в развитое состояние без крупной концентрированной промышленности».
Цифровые технологии, которые также важно развивать, являются всего лишь «инструментом достижения поставленных целей», но без промышленности не дадут значимого вклада в ВВП и доходы бюджета. Критикуют авторы и KPI программы по направлению «Российская технологическая революция», в частности, количество патентов, доля машин и оборудования в российском экспорте, 10-20 стратегических консорциумов, цифровая инфраструктура к 2024 году, цифровизация государства. Эти KPI являются «слишком слабой задачей». В частности, цифровизация, перевод госуслуг в электронный вид и так идут быстрыми темпами.
Предлагаемая тримодальная форма трансформации управления по трем важнейшим направлениям не предусматривает их синхронизации.
В частности, речь идет о «синхронизации на государственном уровне бюджетной, налоговой, денежно-кредитной и валютной политик». Это необходимо для мобилизации ресурсов, если речь идет о развитии экономики и решении структурных проблем. Авторы справедливо замечают, что «не может государственная на 70% экономика управляться исключительно «невидимой рукой рынка». В частности, задача технологического развития не решается без поддержки государства.
Отсутствует важнейший элемент реализации Стратегии — определение источников финансовых ресурсов и мер в области денежно-кредитной политики.
«В представленной Стратегии полностью обойден вопрос о роли денежно-кредитной системы в аккумуляции денежных средств товаропроизводителей и населения, роли кредита в ускорении экономический рост». В целом, авторы солидарны с предложениями в части денежно-кредитной, бюджетной и валютной политики, изложенными в «Стратегии Роста».
Чрезмерная категоричность в области налоговой политики.
Авторы отмечают, что, во-первых, задача «неповышения налоговой нагрузки» должна включать «запрет на введение новых фискальных платежей и некодифицированных налоговых платежей (парафискалитетов)». Это страховые взносы и прочие сборы, которые официально не являются налоговыми.
Во-вторых, при неизменной (или даже снижающейся) налоговой нагрузке и обеспечении стабильных налоговых условий, налоговая система все же нуждается в корректировке, при условии соблюдения правила неухудшения условий ведения бизнеса. В частности, в доработке нуждаются вопрос налогообложения производных финансовых инструментов, защиты от размывания налогооблогаемой базы и отмывания доходов, полученных преступным путем.
Предлагаемый в Стратегии сценарий сохранения уровня расходов бюджета расширенного правительства в процентах к ВВП в 2018–2035 гг. не подкреплен оценкой обеспечивающих поступлений в бюджет.
Отдельно эксперты Финансового университета отмечают, что предложение ЦСР относительно развития крупнейших агломераций не подкреплено мерами повышения финансовой самостоятельности регионов и агломераций. Между тем, в территориальном развитии вопрос налогово-бюджетного маневра и обеспечения региональных и муниципальных полномочий является ключевым.
Кроме того, эксперты финансового университета задают следующие вопросы, относительно предложений Стратегии ЦСР:
Будет ли приватизация учитывать рыночную конъюнктуру? Жесткий KPI по приватизации 0,5% ежегодно вряд ли выполним.
Предложение «Регионы и города: ставка на сильных, забота о слабых», вероятно, усилит процессы концентрации экономического потенциала, отток ресурсов из сельской местности и малых городов. Не указано, что должно быть сделано в части расширения полномочий лидирующих городов. Не указано, какие финансовые ресурсы при этому будут им даны.
Нет конкретных шагов институциональных преобразований, не понятен путь технологического развития.
Ключевой вывод, который делают авторы по итогам анализа Стратегии ЦСР заключается в том, что «Стратегии явно не хватает серьезного фундамента, основанного на комплексном взаимодействии четырех «Р»: Ресурсы – Резервы – Развитие человеческого капитала (условий для творчества, инноваций, повышения производительности труда) – Регулирование в целях развития реального сектора экономики.»
Источник: Вестник Финансового Университета
